Рейтинговые книги
Читем онлайн Южный Урал, № 6 - Елена Хоринская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44

В Москве я пробыл до 7 января 1915 года и за это время аккуратно посещал археологический институт, слушая там лекции и участвуя также в практических занятиях под руководством знаменитого русского археолога Исторического музея В. А. Городцова.

7 января я вновь отправился на фронт, где в то время было затишье, так что настоящих боев я не видел. Больная нога не давала мне возможности свободно ездить верхом, и это послужило причиной перевода в г. Бердичев, тогда Киевской губернии. Во время переезда на новое место «по пути» заехал в Москву, где защитил свою дипломную работу в археологическом институте, получил звание ученого археолога, действительного члена института и даже золотую медаль — последнюю, правда, лишь на бумаге.

В Бердичеве я пробыл не больше месяца и был потом переведен на пункт слабых строевых лошадей 4-ой армии юго-западного фронта в г. Владимир-Волынск.

Длинные весенние, а потом летние дни давали мне много свободного времени, которое я уделял путешествиям по окрестностям города и поискам археологических и этнографических материалов. Попутно, конечно, я знакомился с местной историей, с бытом трудового населения, с его речью.

Когда неприятель стал теснить нас, я вместе со своим лазаретом был переброшен в г. Ковель, где пришлось пробыть около месяца и где я также занимался археологией и этнографией. В конце июля пункт был расформирован.

Местом новой моей службы был г. Конотоп, Черниговской губернии.

Езуч впадает в реку Сейм, левый приток Днепра. А, повидимому, в Езуч впадает совсем ничтожная речушка, на которой стоят два очень вытянувшихся села Поповка и Варовка (Веревка). Конский запас, в лазарет которого был назначен я, стоял в Поповке. И вот я стал ездить из Поповки на Сейм, к месту вблизи ж.-д. моста. Ниже этого моста я нашел много остатков древних культур, среди которых — розовые каменные пряслица, днища глиняных горшков с выпуклыми клеймами, так напоминавшими клейма на монетах Владимира Первого и Ярослава Мудрого. Было много также стеклянных браслетов, бус. Несомненно, то были остатки славянской культуры, вместе с которыми перемешались черепки более глубокой древности.

В феврале 1916 года я был переброшен в г. Хорол, Полтавской губернии, в этапный ветеринарный лазарет при местном конском запасе. Работы по-лазарету было немного, и я занимался своим любимым делом: обследовал окрестности города, искал памятники старины и местного быта, производил раскопки старой городской свалки, где нашел множество обломков старых украинских кафель и глиняной посуды, ездил по церквам, полным предметов народного художественного рукоделья: резьбы по дереву, вышивки, ковров-килим, гончарной посуды и много, много других.

Накануне февральской революции 1917 года, когда я уже хорошо познакомился с местными историко-художественными материалами, решил организовать в Хороле выставку украинского народного творчества, а когда она удачно прошла, то из оставшихся экспонатов организовал здесь краеведческий музей. Уцелел ли он после гитлеровской оккупации — не знаю.

VII

После Октябрьской социалистической революции я решил перенести свой музей в уездный городок Шадринск и развернуть его, наименовав его «Научным хранилищем»: тут и краеведческий музей, и художественная галерея, и научная библиотека, и архив. Шадринские организации приняли мое предложение, и вот я стал работать в Шадринске, где пробыл до сентября 1931 года.

Здесь я собирал разного рода экспонаты, устраивал всевозможные выставки: художественные, кустарно-промысловые, сельскохозяйственные, в том числе по садоводству и огородничеству, организовывал экскурсии, читал публичные лекции, лекции по краеведению на ежегодных — сначала уездных, а потом окружных — педагогических курсах, сам организовал полумесячные, а потом и месячные краеведческие курсы и многое, многое другое.

Создавая свой музей, я сначала не имел никакого представления о музейной технике, а потом стал ходить по музеям Москвы, Ленинграда, ездил в такие города, как Переяславль-Залесский, Кострому, Рузу, Сергиев Посад, Новый Иерусалим, Свердловск, Пермь, Новосибирск, Иркутск, Читу и другие. Кстати скажу, что в 1923 году я был избран сначала членом-корреспондентом, а потом действительным членом Центрального бюро краеведения при Академии наук СССР, ездил на краеведческие конференции в Москву. Одновременно я был членом и Уральского бюро краеведения, участвовал в областных краеведческих конференциях.

В связи с своей работой очень много ходил пешком и ездил по Шадринскому округу, записывал предания о разного рода урочищах, о начале селений, об исторических событиях, как, например, о крестьянских восстаниях, записывал фольклор, говор местного населения. В начале 20-х годов Академия наук возобновила издание «Словаря русского языка» и стала посылать мне его гранки для всякого рода дополнений и замечаний. Много записанных мною слов вошло в этот словарь.

В этот период было опубликовано множество моих газетных и журнальных статей, а также выпущено четыре книги: «Краевой словарь говора Исетского Зауралья», «Природа и население Шадринского округа», «Очерки краеведческой работы» и «Краеведческий вопросник». Обо всех этих книгах в печати появилось много положительных отзывов, особенно об «Очерках» — на них имеется чуть ли не до двух десятков рецензий.

Хотя музейная работа и была мною оставлена, тем не менее собирательская жилка во мне продолжала жить. Я усиленно собирал теперь печатные и рукописные материалы об Урале.

Из этой поры мне особенно памятен 1934 год. Тогда бюро краеведения выделило меня научно-техническим руководителем молодежной геологической экскурсии по самоцветной полосе (Алапаевский, Режевский и Петрокаменский районы). Участниками экскурсии были ученики общеобразовательной школы, большей частью в возрасте 14—15 лет. Прошли мы до 200 км, начав свой путь от Алапаевска, через Мурзинскую слободу на село Липовку, и вышли к Режевскому заводу. Видели при этом доживавших свой век старых горщиков, т. е. старателей по камням-самоцветам, слушали их рассказы о разных случаях находки «кустов» аметистов, топазов и других самоцветов.

В том же году бюро краеведения договорилось с управлением санитарно-профилактическими учреждениями облпромсовета, чтобы силами бюро составить описание подведомственных облпрофсовету домов отдыха. Мне было поручено посетить эти дома и собрать там сведения по разработанной программе. В числе домов отдыха был также пловучий на пароходе «Алмаз», который ходил один раз от Перми, теперь Молотова, до Горького, а следующий рейс — до Астрахани. Таким образом я познакомился и с сухопутными и пловучими домами отдыха.

Особенно была интересна поездка на «Алмазе». Как и во всех остальных домах, так и на «Алмазе» были собраны рабочие и служащие со всех концов Урала. Вот где было раздолье для моей работы! Я провел с ними несколько бесед об особенностях пути, об истории заселения Урала, об его устном народном творчестве. Познакомившись таким образом с отдыхающими, я приступал к записи с их слов песен, частушек и других фольклорных материалов. Попутно я прислушивался и к говору отдыхавших и записывал также характерные слова, отмечая, откуда говоривший эти слова человек.

В моей жизни не было такой поры, когда я занимался бы одной какой-нибудь работой. Я вечно был «девушкой-семиделушкой». Так, записывая фольклор, выполняя задания бюро краеведения, я не оставлял и своей книгособирательской работы. Я мечтал подарить все это уральскому филиалу Академии наук СССР. И я даже уже начал вести по этому поводу разговоры с тогдашним председателем УФАНа академиком А. Е. Ферсманом. В конце концов все свое собрание, которое составлялось мною 35 лет, я передал Челябинской областной библиотеке.

В 1936 году совершил несколько поездок по Уралу. Так, в июне и июле по командировке редакции газеты «Уральский рабочий» (Свердловск) не один раз побывал в г. Березовске, родине золотого дела на Урале, а потом — в Тагиле, столице демидовского «ведомства». Собранный мною фольклорно-диалектологический материал был обилен. При этом мне посчастливилось встретиться со стариком — сыном покойного местного поэта, часть стихов которого стали народными, Е. В. Смольниковым. С его слов я записал биографию его отца, а также получил в подарок литературный архив покойного поэта.

В сентябре того же года по командировке редакции газеты «Челябинский рабочий» я отправился в поездку по Южному Уралу для записи фольклора времен гражданской войны. Я побывал в городах Троицке, Магнитогорске, Белорецке, Верхне-Уральске и в ряде окрестных селений. Попутно с этим фольклором я записал много неизвестных мне слов из южноуральского наречия. Особенно много было записано во время пути от Белорецка до Верхне-Уральска со слов подводчиков, ехавших с пустой посудой за водкой Большую часть пути пришлось сделать пешком подле возов, а потом ночевать в поле. Что за прелесть была самая дорога, пересекавшая целый ряд параллельно тянувшихся с севера на юг хребтов Южного Урала!

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Южный Урал, № 6 - Елена Хоринская бесплатно.
Похожие на Южный Урал, № 6 - Елена Хоринская книги

Оставить комментарий